Огонь костров в каминах заповедных
И тени джунглей древних на стене -
Фериги, кактусы, растений розоцветных
Парфюмы колдовские в тишине...
Громадный инструмент на струнах медных
Звенит тихонько резонансом снов,
И снова сплетничать о чём-то медлит -
Быть может, про хозяйскую любовь.
Он - домосед, и в свете не вращался,
С хозяйкой не ходил на файв-о-клок,
И по пятам за нею в смерче вальса
Не топал, как увесистый бульдог.
А тень её глодала крохи славы,
Держась за нею - вах! - как банный лист!
И никакой над нею нет управы -
Ни бурный Бетховен, ни смелый Лист!
Слизнув следы опилок шоколадных,
Как россыпь грёз с пирожных и тортов,
Смакует пряность сплетен безоглядно,
И плат не кинет на чужой роток!
В любовниках, как свежая опара,
Лютует жизнь, бурлит любви амок -
И что злословят тени их, на пару,
Счастливой паре, право, невдомёк!
И тени джунглей древних на стене -
Фериги, кактусы, растений розоцветных
Парфюмы колдовские в тишине...
Громадный инструмент на струнах медных
Звенит тихонько резонансом снов,
И снова сплетничать о чём-то медлит -
Быть может, про хозяйскую любовь.
Он - домосед, и в свете не вращался,
С хозяйкой не ходил на файв-о-клок,
И по пятам за нею в смерче вальса
Не топал, как увесистый бульдог.
А тень её глодала крохи славы,
Держась за нею - вах! - как банный лист!
И никакой над нею нет управы -
Ни бурный Бетховен, ни смелый Лист!
Слизнув следы опилок шоколадных,
Как россыпь грёз с пирожных и тортов,
Смакует пряность сплетен безоглядно,
И плат не кинет на чужой роток!
В любовниках, как свежая опара,
Лютует жизнь, бурлит любви амок -
И что злословят тени их, на пару,
Счастливой паре, право, невдомёк!