Города на карте, города –
нашей жизни памятные метки,
Юрмала, Клайпеда, Магадан,
Белореченск, Кинешма… нередко,
карта нашей жизни не похожа
на обычную – на атласе дорог,
и на ней маршруты подытожат
наши возвращения и Бог.
Сбито башмаков и каблуков
больше, чем страниц в еженедельнике,
звук на мостовых моих шагов
тень хранит – дивчина в платье беленьком.
Забрела сегодня на вокзал,
поезд был обещан с тихой станции,
но, наверно, он в пути устал…
в урну отправляется квитанция
на багаж – иллюзий саквояж,
налегке, без веры полустанкам,
возвращаюсь в город – вечный страж
от судьбы несбывшимся беглянкам.
Площадь в старом городе молчит,
время здесь безвременно уснуло,
не снуют над парками грачи,
очень неуютно для прогулок.
Разуваюсь, не спугну теперь
стуком каблучков седую данность,
у фонтана, бросив в воду медь,
вспомню, как беспечно я смеялась…
Наши разговоры невпопад,
встречи под цветением акаций
заметает ранний снегопад,
под рефрен «прощение…»,
«прощаться…»
Города на карте, города –
нашей жизни памятные метки,
Юрмала, Клайпеда, Магадан,
Белореченск, Кинешма… нередко
карта нашей жизни не похожа
на обычную – на атласе дорог,
и на ней маршруты подытожат
наши возвращения и Бог.
Помню, папа пел про Нарьян-Мар,
но ни разу там не побывал.
