Такой был май… непривычно новый,
весенней песней мечта вернулась –
расправив крыльев и дум сутулость,
училась робко дышать… и слову…
Среди наивных слегка историй
о «навсегда» и разбитых чашках,
я от рассказов твоих нескромных
пытаясь скрыться, дышала чаще.
И в безопасности монохромной
себя на дольки располовинив,
одну отправила тропкой ровной,
другую – в карцер – в ледник и иней.
Врастала в стены твоих иллюзий –
забыв, что мир Зазеркалья хрупок,
шагнуть отважилась в небо: «Пусть, и…» –
мир раскололся на сто скорлупок.
В последней спятившей электричке,
сбежавшей в ночь, однокрылый ангел
письмо доверит клочку бумаги,
и, улыбнувшись, достанет спички.
