СВИДЕТЕЛЬСТВО

Судьба ей выпала горькая - глухонемая убогая сирота. С рождения просто выживала, как животное - маленькое, беззащитное. Когда-то она была матерью. Какой - хорошей или плохой, она не знала. Отец ребёнка бил её нещадно, тогда она хватала дитя и пряталась в сарае, а он находил, и тогда бил ещё сильнее. Наверное, имел право. 
Однажды, она схватила топор и рассекла его черепушку на две почти равные части. И попала в лагерь. Звали её Галя Бражкина - Брага. 

Тут били меньше, а кормили лучше. На производство не брали, и она бегала в шестёрках у двухметровой дебелой чеченки, которую все называли просто - Чечен, так как на женщину эта животина была совсем не похожа. Стирала, убирала, чистила, носила... Чечен поощряла. С нечастых посылок кое-что перепадало: пара конфет, щепотка заварки и пол куска мыла. Но и наказывала жестоко, если заставала Брагу за  леваком, когда та пыталась подшестерить за кусок вкусного на стороне. Била Чечен метко - в ухо, от чего у Браги в голове разливался тёплый перезвон. Единственный звук, который улавливал куцый мозг. 

В отряде появилась Она: высокая кареглазая женщина, непохожая ни на кого из тех, кого Брага знала до этого. А вслед за новенькой появился кот. Просто пришёл и сел на её шконку, как будто жил здесь всегда. Кареглазая тоже ни с кем не разговаривала, хотя немой не была. 
Чечен, по обыкновению своей скотской натуры, стала домогать новенькую, за что тут же поймала в дебелую низколобую харю короткий, но многообещающий удар. Кареглазую стали бояться. А потом уважать. Все, даже начальник отряда, называли её только по имени отчеству - Ольга Андревна. Или просто Андревна. Коту жить в секции было нельзя, но коту думалось иначе, и он завсегда дремал в ногах Андревны. 

Однажды, когда Брага начищала вонючие сорокопятые сапоги Чечена, на крыльцо вышла Андревна: 

- Нравится? - вдруг услышала Брага, и ноги её подкосились. Голова затряслась в беззвучном плаче. 
- Нет, - ясно подумала та. 
- Сядь, поговорим, покурим, - Андревна молча прикурила, - Знаю, как тебе тяжко. А ты-то знаешь? 
- Нет. А как ты со мной говоришь? - Брага и не почувствовала, как хлынули горькие слёзы. 
- Не знаю, Галя. А вот как тебе тяжело - знаю. Но отмучилась ты почти, чуть-чуть осталось, - Андревна взяла руку Браги в свою, - Но ты не бойся, ты крещёная. 
- Я скоро умру? 

И в заскорузлой душе родилась надежда. И умер страх. 

Со смены пришла Чечен, но Брага и не думала встречать это паскудное тело. Она сидела на ящике у прачки, и смотрела в даль предзакатного неба. Подошла Чечен, стала орать, широко открывая свой бездонный чёрный рот, а когда замахнулась, то почему-то рот её стал красным, запузырился, скривился битыми губами. И Чечен исчезла, как нечто несуществующее более. 

В секцию Брага вернулась перед самым отбоем, легла. Заявился кот - устроился сфинксом в ногах, вперив свой зелёный глаз в Галину переносицу. И постепенно немое пространство стало наполняться звуками, голосами. Галя поняла, что слышит всё, о чем думает каждая женщина в помещении. Это были мрачные мысли, полные отчаяния и тоски. Даже Чечен думала о детях, которые остались где-то далеко с чужими людьми. 

Брага не заметила, как мысли её обратились в молитву, которой она никогда не знала. Потом каким-то боковым зрением увидела, что не одна. Рядом явно был кто-то. И всё помещение вдруг залилось неземным светом. Руки были скованы, но она точно крестилась и молилась, не переставая. 

Так прошла вся ночь. Утром, когда Брага глянула в зеркало, то увидела лицо новорождённого младенца. То ли так плакала всю ночь - до полной опухлости, то ли вправду народилась. 

- Чаю выпей, Галя, - позвала Андревна. 

Объявили построение на утреннюю проверку. Брага не шла - летела. Всё нутро исходило благодатным теплом. Солнце светило в затылок, и впереди шагала тень, но Брага понимала - не её. Это был силуэт высокого длинноволосого человека, в широком, длинном плаще. Он ступал вперёд неё, волосы его развевались на солнечном ветру и на голове был венок. 

Брага встала в строй , но она знала - не досчитаются. Так и случилось. Лагерь пересчитывали семь раз и по головам, пофамильно. Затем, Галя вернулась в секцию и прилегла. Закрыв глаза, она увидела своего ребёнка, родителей, бабушку, прабабушку... Наконец, она была счастлива. 

Когда отряд вернулся со смены, все удивились: "Гляньте, чего это Брага дрыхнет в неположенное время?" Тормошили, били по щекам, всё без толку. 

- Ушла она, не галдите. Зовите дежурного да на больничку кого отправьте, - Андревна откуда-то достала и зажгла огарок церковной свечи, - Отмучилась, бедолажка.