| В соавторстве с IQ180. |
Не в некотором царстве, а в некотором государстве жил был медвежонок. Был он очень добрый и милый, но всю жизнь страдал от нескольких вещей, главным образом, от беспокойства. А беспокоили его, больше всего, жара и комары. Жару, как и комаров, он выбрал себе не сам, волею судеб, а вернее родителей, оказался он в этой жаркой и сухой стране, но к мишкиному счастью в этой стране было и море, преодолев многие километры пути, достигал наш медвежонок морского берега, вдыхал запах свежести и свободы, и только здесь успокаивался. Смотрел на темное небо со звездами, на прекрасную луну, подставлял прохладному ветру мордочку и нос, слушал крики чаек и мечтал, что когда-нибудь станет настоящим матросом. Так как наш медвежонок был хоть и скромный, но очень способный, то матросом он, конечно, стал, и не только матросом, но и настоящим матерым морским нет, не волком, но медведем. Мишка стал капитаном, у него был свой корабль и он бороздил морские дали по делам бизнеса, а бизнес был у мишки торговый, по всему миру он развозил апельсины и бананы, чтобы радовать детвору.
И вроде все в судьбе мишки складывалось хорошо, только было в его жизни еще одно беспокойство, которое не покидало его с детства, но в медвежьем возрасте стало ощущаться особенно остро. Ну…, море…, капитан…, какие девчонки на корабле? И становилось нашему мишке грустно и одиноко. Иногда он мечтал, как приведет на корабль какую-нибудь львицу или жар –птицу. Но львица скоро заскучает, а у жар-птицы намокнут перья, и она станет похожа на мокрую курицу. Такие перспективы не вдохновляли. Нельзя сказать, что мишка был совсем один, иногда он поглядывал то на молодую акулу, то на косатку, была у него даже дельфиниха, что вечно вилась у корабля и уверяла, что страсть как любит нашего мишку, но каждый вечер уплывала к своему киту и китенку, и мишка опять оставался грустить и мечтать.
Мишка был в душе исследователь и изобретатель. Когда медвежонок был еще маленький, он был очень славный и сладкий, лежал в своей кроватке, шумел погремушкой, и думал: «Что туда внутрь насыпали эти взрослые»? Уже тогда в нем зародился интерес к технике. Так он лежал и думал, что пока еще ему трудно, но как только он подрастет, то непременно, разберет погремушку и поглядит, что там внутри. Потом, много времени спустя, он это сделал и удивился, что внутри глупые пластмасски, а не шарики от подшипников, «болваны», подумал мишка, «никакой инженерной мысли». Он высыпал пластмасски на фиг, и наполнил пустую погремушку водой, так он узнал о трехмерном пространстве, и потом уже всегда стремился убедиться, что и другие вещи трехмерны.
Так что просто возить фрукты ему со временем сделалось скучным, он уже отчаялся, думая, что так всю жизнь и проведет, но однажды ему в сети попалась золотая рыбка, мишка был добрый и жарить ее не стал, и скромный, подумал, что уж такая красавица на медведя никогда и не посмотрит, а выпрашивать исполнение желаний - вообще не медвежье дело. Но золотая рыбка оказалась без понтов, хоть и красавица, но идейная, личные отношения ей не к чему, у нее миссия, исполнять желания высших существ-людей, а вот желания животных она исполнять не может, так что и просить было бы бессмысленно. Но, она - девочка добрая и даст мишке хороший совет, когда-нибудь к нему обратится некто с необычным предложением, пусть он не отказывается … что за предложение, когда и для чего мишка услышать не успел, так как его ревнивая дельфиниха увидала, что он беседует с золотой рыбкой, и такой визг подняла на всю акваторию, что мишке ничего не оставалось, как одними губами поблагодарить золотую рыбку и отпустить за борт. Дельфиниха хотела начать выяснять с ней отношения, кто такая, да откуда взялась на ее хвост, но рыбка хоть и мелкая так на нее посмотрела, что орать у дельфинихи всякое желание пропало, вот что значит взгляд идейного существа.
А в это время глубоко-глубоко в море на дне марсианской впадины жила была мышка. Девочка она была немышиная, и из друзей у нее был только огонек. Мышка держала в руках свечку и любила с огоньком разговаривать, читать всякие умные или романтические книжки (ей скат их привозил и предлагал свои услуги на предмет электрического освещения дома, но мыша все время отказывалась, под предлогом, что она старомодная, и не любит электрический свет, он, мол, ей глаза слепит, она, же была деликатная девочка и не могла предать друга-огонька). В детстве мышка любила читать сказки, а во всех почти сказках был супер –герой сильный и добрый, ну, конечно, медведь, так мыша начала в подмышковом возрасте мечтать о том, что где-то там в миру, ну, то есть на суше есть такой мишка, который может составить ее счастье, и надо только подождать. Вот мышка и ждала, ждала, от ухаживаний всяких осьминогов, которые тянули к ней свои шупальца, отказывалась. Но время идет, а мишки все нет и нет, и тогда мышка решила попросить своего единственного друга-огонька, чтоб он поспособствовал. «Огонек, огонек, говорила мышка вечерами, сделай так, чтобы на суше нашелся такой медведь, который полюбит мышку и приплывет к ней на корабле с алыми парусами». Огонек, слушал и только вздыхал, понимал, что запросы у мышки наполеоновские, такие и золотая рыбка не выполнит. Но мышка не унималась, и каждый вечер донимала огонек просьбами. Огонек отнекивался, как мог и деликатно уходил от темы. Тогда мышка уже совсем отчаялась и сказала ему: «Если ты не поможешь мне отыскать мишку, я тебя задую». И тут огонек испугался по-настоящему, потому что мышка –хоть и девочка, но характера ей не занимать, да и в шантаже или лжи никогда не была замечена. Он серьезно задумался и решил сделать вот что, однажды, пока мышка спала, он поднялся на поверхность моря, встретил своих сестер и братьев –солнечные лучи и сказал им: «Моя подружка – мышка выдумала себе какого-то медведя и говорит мне, мол вынь и положь, а то задую. А она раз сказала, то и задует, с нее станется, я ее знаю. Не могли бы вы посмотреть – поискать где-нибудь на свете какого-нибудь медведя для моей мышки, а то она совсем изведется, разозлится, и я погибну». Солнечные лучи заулыбались, но задумались, медведей-то на свете масса, но вот чтоб мышке подходил, это еще поискать. Надо маму спросить, ну, солнце, то есть, она все знает, может и найдет.
Мишка долго думал, какое такое необычное предложение может ему последовать, и когда предложили пройти северным морским путем, не отказался, подумал, а вдруг встретит там белую медведицу небесной красоты, но нет, медведицы были, но как-то не цепляли. И когда на юг отправился, но тоже в холодные воды, надеялся встретить императрицу-пингвиниху, но тоже – не судьба. Остальные предложения на необычные не тянули, но мишка не отказывался. Искать свое счастье дело долгое и непростое, мишка это понимал, он всегда платил по счетам полностью, ничего ему не досталось в этой жизни нахаляву.
Солнце, выслушав рассказ своих младших детей-лучей, сказало, что миссию по поиску медведя для мышки надо возложить на ее старших детей – духов и богов огня. Пусть этим займутся Агни с Гефестом и другие, Феникс опять же дурью мается, пусть делом займется, а то не велика заслуга палиться да возрождаться, со скуки чего не сделаешь, лишь бы развлечься. Так и порешили. Через какое-то время Агни углядел на корабле посреди океана одинокого печального медведя и решил, что вот, пожалуй, то, что нужно, и медведь, и один, и морской, мышка же тоже морская жительница, куда, уж, лучше.
Долго думал Агни, как дело обставить и решил сделать так, когда мишка прибыл в порт назначения на одном тропическом острове, к нему подошел тигр (для Агни обернуться кем угодно – пара пустяков), представился с одной стороны богатым меценатом, а с другой большим любителем подводных исследований и спросил мишку, умеет ли он управлять батискафом. Мишка несколько опешил и сказал, что нет, не приходилось, но вспомнив о словах золотой рыбки, тут, же поправился, что, мол, думаю, выучиться будет нетрудно, если для дела надо. А для дела оказалось очень надо, тигр проникся большим интересом к тому красному свечению, что иногда замечали в марсианской впадине и очень хочет знать, что это такое. Если мишка не против, то он выделит ему батискаф и попросит спуститься посмотреть, что там такое, потому что ему жутко любопытно, но возраст и здоровье уже не те, чтобы самому совершать такие погружения.
Так мишка стал «управителем» батискафа. В назначенный день, а вернее ночь, потому что свечение лучше было заметно ночью, мишка начал свое погружение, он спускался все ниже, вода становилась все темнее, особого свечения не было видно, так иногда мелькнет что-то и все, опять сплошной мрак. Зачем мишку понесло на дно марсианской впадины, он не знал, да и что можно найти на такой глубине, ну, камбалу какую-нибудь неаппетитно плоскую. А вдруг жемчужину? Красиво, но не живая. Так размышляя, погружался мишка все ниже и ниже, как будто в глубины своей психики, да, мишка был немного философ и мог рассуждать и в таких категориях. И вдруг он заметил на дне какой-то холмик, а нет, не холмик, кроватка что ли? Откуда на дне марсианской впадины кроватка? А рядом столик с книжкой и свечкой, вот значит, откуда свечение было. А в кроватке-то кто? Не видать. Чтобы рассмотреть получше находку, мишка выпустил из батискафа специальную клетку и «зачерпнул» ею нашу мышу, ибо кому же еще там быть, если не ей? Подтянул клетку поближе к иллюминатору и обомлел, мышка что ли? Быть не может, откуда на таких глубинах может взяться настоящая живая мышка.
Мышка же проснулась от того, что почувствовала, что-то тянет ее из кроватки, это что-то оказалось клеткой и мышка страшно перепугалась, что морской котик или еще какое существо поймало ее в клетку, кончилась ее вольная жизнь, и что пришла смерть, наверное, а может смерть так и выглядит – в виде клетки, мышка тоже была философ.
Мишка вытряхнул мышку из клетки и взял аккуратно 2 пальчиками за хвостик и поднес к своему носу, дабы рассмотреть получше. Мышка, оказавшись вне клетки, приободрилась, значит, клетка – это еще не смерть, но все равно очень боялась, к кому это она попала, кто это такой большой, так страшно дышит и точно сейчас откроет пасть и съест, вон, как близко к морде поднес. А мишка, увидав мышкины большие испуганные глаза, понял, что все - миссия выполнена, какое ему дело до всяких там свечений, если свет мышкиных глаз был ярче семи тысяч солнц и то, что он искал так долго, вот оно. И мишка тоже испугался.
Так люди и не люди, встретившись со своим счастьем, не могут сразу его осознать и пугаются, оно такое огромное и страшное или такое маленькое и нежное, что жутко его разрушить, поломать, помять, не со зла, а от неожиданности и неумения, и не знания, как с ним обращаться. Есть страх, нет знаний, нет опыта, но есть точное понимание и ощущение, что вот, оно – счастье.
Мишка посадил мышку на одну лапу, а другой придерживал за хвостик, вдруг с испугу свалится. Мышка ощутив твердую лапу под ногами, стала поувереннее и заглянула в глаза мишки, они светились радостью и добротой. "Нет, этот есть не станет", подумала мышка и поняла, что так бы и сидела всю жизнь на мишкиной лапе и глядела в его счастливые глаза. Мишка чувствовал примерно, то же самое, что так бы вот держал этого чудного маленького мышонка и никогда бы не отпускал. Он тихонько, чтобы не напугать мышку, поднес к ней свои губы и поцеловал. Такого восторга мышка не испытывала никогда и грохнулась в обморок, мишка перепугался, что натворил ужасное, вдруг у мышки от страха разорвалось сердце и тому подобные ужасы. Но поставив пальчик на мышкино тельце, услышал, что сердце бьется, и тогда он понял, что нужно быть очень аккуратным со своей любовью, потому что она как мышка очень хрупкая и не нужно подвергать ее лишним испытаниям.
Когда мышка пришла в себя, она быстро освоилась в батискафе, поняла, что мишка ее любит и никогда не сделает ничего, что бы причинило мышке боль и огорчения. От зашкала собственных эмоций мышка принялась шалить, бегать по мишке, целовать его в нос, в глазки и все время спрашивала: «Миш, Миш, а это что такое? А эта ручка для чего? А как эта рыба называется?» Мишка отвечал на вопросы мышки, чувствовал полный покой, наконец-то все его тревоги и беспокойства остались позади, рядом мышка, так классно, такое блаженство, больше ничего не надо, миссия выполнена, предсказание золотой рыбки сбылось. К тому же и мышка, когда веселая, почти такая же красивая, как золотая рыбка, да что там почти, конечно, красивее, а главное такая своя, такая родная и понимает мишку, как никто.
«Ой», забеспокоилась мышка, «Мишенька, давай вернемся на дно, я там оставила огонек, даже не попрощалась, он сделал так, что мы встретились, а я его даже не поблагодарила от счастья». Они спустились на дно, нашли огонек и мышка сказала: «Спасибо тебе за помощь, милый огонек, половину тебя я возьму с собой, ты будешь жить в моем сердце, освещать мне и мишке своим светом нашу жизнь, ибо ты – настоящий огонь любви, а половину я оставлю здесь, на дне. Потому что это твой дом, ты здесь привык, и без тебя не будет чуда и загадки марсианской впадины. Но ты милый огонек не забывай, что если кто-нибудь попробует отобрать у меня моего мишку, то я вернусь сюда и задую тебя, потому, пожалуйста, свети и поддерживай нашу любовь, и я тебя всегда буду вспоминать с огромной благодарностью».
Мишка и мышка вернулись на остров, рассказали тигру об огне, который находится на дне марсианской впадины, получили от него гонорар за хорошо выполненную работу. Хоть мишка был до того счастлив, что нашел свою мышку, что от гонорара хотел отказаться, мышка оказалась более практичной и сказала, что мишке не помешает сменить корабль с торгового на научно-исследовательский, ведь мишка всегда об этом мечтал. Так они и поступили, на новом судне мышка оказалась настоящей помощницей, целыми днями она сидела у мишки на плече, повсюду его сопровождая, иногда крепко обнимала его за шею, целовала и шептала в ушко всякие милые глупости, от которых мишка млел и плавился, как сосулька на солнышке, а иногда качала озабоченно головкой из стороны в сторону, и тогда мишка понимал, что сделал что-то не так и быстро исправлялся, чтобы не огорчать любимую.
Дельфиниха поначалу пыталась пищать и скандалить, что это еще за мышка такая, угрожать, мол, выброшусь на берег и все такое, но когда увидела, какой мишка стал счастливый, как блестят его глаза, когда он смотрит на эту мелкую, то поняла, что тут, уж, ничего не поделаешь, лучше ей смириться и вернуться к киту и китенку и постараться сделать так, чтобы и их глаза светились подобным светом, даже если ей придется спуститься за своим огоньком на дно океана.
Мы должны помнить, что у каждого из нас помимо огня в сердце, который иногда может притухать, где-то далеко на морской глубине есть еще огонь любви, и он вечный, он существует, пока мы его не задуем. И к нему всегда можно вернуться, чтобы подпитать огонь сердца, если возникнет такая необходимость.
28.07.2015
И вроде все в судьбе мишки складывалось хорошо, только было в его жизни еще одно беспокойство, которое не покидало его с детства, но в медвежьем возрасте стало ощущаться особенно остро. Ну…, море…, капитан…, какие девчонки на корабле? И становилось нашему мишке грустно и одиноко. Иногда он мечтал, как приведет на корабль какую-нибудь львицу или жар –птицу. Но львица скоро заскучает, а у жар-птицы намокнут перья, и она станет похожа на мокрую курицу. Такие перспективы не вдохновляли. Нельзя сказать, что мишка был совсем один, иногда он поглядывал то на молодую акулу, то на косатку, была у него даже дельфиниха, что вечно вилась у корабля и уверяла, что страсть как любит нашего мишку, но каждый вечер уплывала к своему киту и китенку, и мишка опять оставался грустить и мечтать.
Мишка был в душе исследователь и изобретатель. Когда медвежонок был еще маленький, он был очень славный и сладкий, лежал в своей кроватке, шумел погремушкой, и думал: «Что туда внутрь насыпали эти взрослые»? Уже тогда в нем зародился интерес к технике. Так он лежал и думал, что пока еще ему трудно, но как только он подрастет, то непременно, разберет погремушку и поглядит, что там внутри. Потом, много времени спустя, он это сделал и удивился, что внутри глупые пластмасски, а не шарики от подшипников, «болваны», подумал мишка, «никакой инженерной мысли». Он высыпал пластмасски на фиг, и наполнил пустую погремушку водой, так он узнал о трехмерном пространстве, и потом уже всегда стремился убедиться, что и другие вещи трехмерны.
Так что просто возить фрукты ему со временем сделалось скучным, он уже отчаялся, думая, что так всю жизнь и проведет, но однажды ему в сети попалась золотая рыбка, мишка был добрый и жарить ее не стал, и скромный, подумал, что уж такая красавица на медведя никогда и не посмотрит, а выпрашивать исполнение желаний - вообще не медвежье дело. Но золотая рыбка оказалась без понтов, хоть и красавица, но идейная, личные отношения ей не к чему, у нее миссия, исполнять желания высших существ-людей, а вот желания животных она исполнять не может, так что и просить было бы бессмысленно. Но, она - девочка добрая и даст мишке хороший совет, когда-нибудь к нему обратится некто с необычным предложением, пусть он не отказывается … что за предложение, когда и для чего мишка услышать не успел, так как его ревнивая дельфиниха увидала, что он беседует с золотой рыбкой, и такой визг подняла на всю акваторию, что мишке ничего не оставалось, как одними губами поблагодарить золотую рыбку и отпустить за борт. Дельфиниха хотела начать выяснять с ней отношения, кто такая, да откуда взялась на ее хвост, но рыбка хоть и мелкая так на нее посмотрела, что орать у дельфинихи всякое желание пропало, вот что значит взгляд идейного существа.
А в это время глубоко-глубоко в море на дне марсианской впадины жила была мышка. Девочка она была немышиная, и из друзей у нее был только огонек. Мышка держала в руках свечку и любила с огоньком разговаривать, читать всякие умные или романтические книжки (ей скат их привозил и предлагал свои услуги на предмет электрического освещения дома, но мыша все время отказывалась, под предлогом, что она старомодная, и не любит электрический свет, он, мол, ей глаза слепит, она, же была деликатная девочка и не могла предать друга-огонька). В детстве мышка любила читать сказки, а во всех почти сказках был супер –герой сильный и добрый, ну, конечно, медведь, так мыша начала в подмышковом возрасте мечтать о том, что где-то там в миру, ну, то есть на суше есть такой мишка, который может составить ее счастье, и надо только подождать. Вот мышка и ждала, ждала, от ухаживаний всяких осьминогов, которые тянули к ней свои шупальца, отказывалась. Но время идет, а мишки все нет и нет, и тогда мышка решила попросить своего единственного друга-огонька, чтоб он поспособствовал. «Огонек, огонек, говорила мышка вечерами, сделай так, чтобы на суше нашелся такой медведь, который полюбит мышку и приплывет к ней на корабле с алыми парусами». Огонек, слушал и только вздыхал, понимал, что запросы у мышки наполеоновские, такие и золотая рыбка не выполнит. Но мышка не унималась, и каждый вечер донимала огонек просьбами. Огонек отнекивался, как мог и деликатно уходил от темы. Тогда мышка уже совсем отчаялась и сказала ему: «Если ты не поможешь мне отыскать мишку, я тебя задую». И тут огонек испугался по-настоящему, потому что мышка –хоть и девочка, но характера ей не занимать, да и в шантаже или лжи никогда не была замечена. Он серьезно задумался и решил сделать вот что, однажды, пока мышка спала, он поднялся на поверхность моря, встретил своих сестер и братьев –солнечные лучи и сказал им: «Моя подружка – мышка выдумала себе какого-то медведя и говорит мне, мол вынь и положь, а то задую. А она раз сказала, то и задует, с нее станется, я ее знаю. Не могли бы вы посмотреть – поискать где-нибудь на свете какого-нибудь медведя для моей мышки, а то она совсем изведется, разозлится, и я погибну». Солнечные лучи заулыбались, но задумались, медведей-то на свете масса, но вот чтоб мышке подходил, это еще поискать. Надо маму спросить, ну, солнце, то есть, она все знает, может и найдет.
Мишка долго думал, какое такое необычное предложение может ему последовать, и когда предложили пройти северным морским путем, не отказался, подумал, а вдруг встретит там белую медведицу небесной красоты, но нет, медведицы были, но как-то не цепляли. И когда на юг отправился, но тоже в холодные воды, надеялся встретить императрицу-пингвиниху, но тоже – не судьба. Остальные предложения на необычные не тянули, но мишка не отказывался. Искать свое счастье дело долгое и непростое, мишка это понимал, он всегда платил по счетам полностью, ничего ему не досталось в этой жизни нахаляву.
Солнце, выслушав рассказ своих младших детей-лучей, сказало, что миссию по поиску медведя для мышки надо возложить на ее старших детей – духов и богов огня. Пусть этим займутся Агни с Гефестом и другие, Феникс опять же дурью мается, пусть делом займется, а то не велика заслуга палиться да возрождаться, со скуки чего не сделаешь, лишь бы развлечься. Так и порешили. Через какое-то время Агни углядел на корабле посреди океана одинокого печального медведя и решил, что вот, пожалуй, то, что нужно, и медведь, и один, и морской, мышка же тоже морская жительница, куда, уж, лучше.
Долго думал Агни, как дело обставить и решил сделать так, когда мишка прибыл в порт назначения на одном тропическом острове, к нему подошел тигр (для Агни обернуться кем угодно – пара пустяков), представился с одной стороны богатым меценатом, а с другой большим любителем подводных исследований и спросил мишку, умеет ли он управлять батискафом. Мишка несколько опешил и сказал, что нет, не приходилось, но вспомнив о словах золотой рыбки, тут, же поправился, что, мол, думаю, выучиться будет нетрудно, если для дела надо. А для дела оказалось очень надо, тигр проникся большим интересом к тому красному свечению, что иногда замечали в марсианской впадине и очень хочет знать, что это такое. Если мишка не против, то он выделит ему батискаф и попросит спуститься посмотреть, что там такое, потому что ему жутко любопытно, но возраст и здоровье уже не те, чтобы самому совершать такие погружения.
Так мишка стал «управителем» батискафа. В назначенный день, а вернее ночь, потому что свечение лучше было заметно ночью, мишка начал свое погружение, он спускался все ниже, вода становилась все темнее, особого свечения не было видно, так иногда мелькнет что-то и все, опять сплошной мрак. Зачем мишку понесло на дно марсианской впадины, он не знал, да и что можно найти на такой глубине, ну, камбалу какую-нибудь неаппетитно плоскую. А вдруг жемчужину? Красиво, но не живая. Так размышляя, погружался мишка все ниже и ниже, как будто в глубины своей психики, да, мишка был немного философ и мог рассуждать и в таких категориях. И вдруг он заметил на дне какой-то холмик, а нет, не холмик, кроватка что ли? Откуда на дне марсианской впадины кроватка? А рядом столик с книжкой и свечкой, вот значит, откуда свечение было. А в кроватке-то кто? Не видать. Чтобы рассмотреть получше находку, мишка выпустил из батискафа специальную клетку и «зачерпнул» ею нашу мышу, ибо кому же еще там быть, если не ей? Подтянул клетку поближе к иллюминатору и обомлел, мышка что ли? Быть не может, откуда на таких глубинах может взяться настоящая живая мышка.
Мышка же проснулась от того, что почувствовала, что-то тянет ее из кроватки, это что-то оказалось клеткой и мышка страшно перепугалась, что морской котик или еще какое существо поймало ее в клетку, кончилась ее вольная жизнь, и что пришла смерть, наверное, а может смерть так и выглядит – в виде клетки, мышка тоже была философ.
Мишка вытряхнул мышку из клетки и взял аккуратно 2 пальчиками за хвостик и поднес к своему носу, дабы рассмотреть получше. Мышка, оказавшись вне клетки, приободрилась, значит, клетка – это еще не смерть, но все равно очень боялась, к кому это она попала, кто это такой большой, так страшно дышит и точно сейчас откроет пасть и съест, вон, как близко к морде поднес. А мишка, увидав мышкины большие испуганные глаза, понял, что все - миссия выполнена, какое ему дело до всяких там свечений, если свет мышкиных глаз был ярче семи тысяч солнц и то, что он искал так долго, вот оно. И мишка тоже испугался.
Так люди и не люди, встретившись со своим счастьем, не могут сразу его осознать и пугаются, оно такое огромное и страшное или такое маленькое и нежное, что жутко его разрушить, поломать, помять, не со зла, а от неожиданности и неумения, и не знания, как с ним обращаться. Есть страх, нет знаний, нет опыта, но есть точное понимание и ощущение, что вот, оно – счастье.
Мишка посадил мышку на одну лапу, а другой придерживал за хвостик, вдруг с испугу свалится. Мышка ощутив твердую лапу под ногами, стала поувереннее и заглянула в глаза мишки, они светились радостью и добротой. "Нет, этот есть не станет", подумала мышка и поняла, что так бы и сидела всю жизнь на мишкиной лапе и глядела в его счастливые глаза. Мишка чувствовал примерно, то же самое, что так бы вот держал этого чудного маленького мышонка и никогда бы не отпускал. Он тихонько, чтобы не напугать мышку, поднес к ней свои губы и поцеловал. Такого восторга мышка не испытывала никогда и грохнулась в обморок, мишка перепугался, что натворил ужасное, вдруг у мышки от страха разорвалось сердце и тому подобные ужасы. Но поставив пальчик на мышкино тельце, услышал, что сердце бьется, и тогда он понял, что нужно быть очень аккуратным со своей любовью, потому что она как мышка очень хрупкая и не нужно подвергать ее лишним испытаниям.
Когда мышка пришла в себя, она быстро освоилась в батискафе, поняла, что мишка ее любит и никогда не сделает ничего, что бы причинило мышке боль и огорчения. От зашкала собственных эмоций мышка принялась шалить, бегать по мишке, целовать его в нос, в глазки и все время спрашивала: «Миш, Миш, а это что такое? А эта ручка для чего? А как эта рыба называется?» Мишка отвечал на вопросы мышки, чувствовал полный покой, наконец-то все его тревоги и беспокойства остались позади, рядом мышка, так классно, такое блаженство, больше ничего не надо, миссия выполнена, предсказание золотой рыбки сбылось. К тому же и мышка, когда веселая, почти такая же красивая, как золотая рыбка, да что там почти, конечно, красивее, а главное такая своя, такая родная и понимает мишку, как никто.
«Ой», забеспокоилась мышка, «Мишенька, давай вернемся на дно, я там оставила огонек, даже не попрощалась, он сделал так, что мы встретились, а я его даже не поблагодарила от счастья». Они спустились на дно, нашли огонек и мышка сказала: «Спасибо тебе за помощь, милый огонек, половину тебя я возьму с собой, ты будешь жить в моем сердце, освещать мне и мишке своим светом нашу жизнь, ибо ты – настоящий огонь любви, а половину я оставлю здесь, на дне. Потому что это твой дом, ты здесь привык, и без тебя не будет чуда и загадки марсианской впадины. Но ты милый огонек не забывай, что если кто-нибудь попробует отобрать у меня моего мишку, то я вернусь сюда и задую тебя, потому, пожалуйста, свети и поддерживай нашу любовь, и я тебя всегда буду вспоминать с огромной благодарностью».
Мишка и мышка вернулись на остров, рассказали тигру об огне, который находится на дне марсианской впадины, получили от него гонорар за хорошо выполненную работу. Хоть мишка был до того счастлив, что нашел свою мышку, что от гонорара хотел отказаться, мышка оказалась более практичной и сказала, что мишке не помешает сменить корабль с торгового на научно-исследовательский, ведь мишка всегда об этом мечтал. Так они и поступили, на новом судне мышка оказалась настоящей помощницей, целыми днями она сидела у мишки на плече, повсюду его сопровождая, иногда крепко обнимала его за шею, целовала и шептала в ушко всякие милые глупости, от которых мишка млел и плавился, как сосулька на солнышке, а иногда качала озабоченно головкой из стороны в сторону, и тогда мишка понимал, что сделал что-то не так и быстро исправлялся, чтобы не огорчать любимую.
Дельфиниха поначалу пыталась пищать и скандалить, что это еще за мышка такая, угрожать, мол, выброшусь на берег и все такое, но когда увидела, какой мишка стал счастливый, как блестят его глаза, когда он смотрит на эту мелкую, то поняла, что тут, уж, ничего не поделаешь, лучше ей смириться и вернуться к киту и китенку и постараться сделать так, чтобы и их глаза светились подобным светом, даже если ей придется спуститься за своим огоньком на дно океана.
Мы должны помнить, что у каждого из нас помимо огня в сердце, который иногда может притухать, где-то далеко на морской глубине есть еще огонь любви, и он вечный, он существует, пока мы его не задуем. И к нему всегда можно вернуться, чтобы подпитать огонь сердца, если возникнет такая необходимость.
28.07.2015
