помню тот вечер: приготовил вино и кондомы
в ожиданьи тебя начал читать допотопную книгу
в ней говорилось, будто во времена оные
срам прикрывали листочком зелёным фиговым
в ней говорилось о чёрно-белой морали
и получалось – кавалер в любом случае должен
выстроить замок, подогнать к причалу корабль
с дамы живой снимать лоскутами кожу
высадить дерево, под ним закопать крошку-сына
чтобы сын рос правильным, тихим, ммм-могучим
птиц отпустить и улететь в дали синие
стать бесподобным, как Гуччо (мать его!) Гуччи.
в ней говорилось о бессмысленности всех смыслов
(вот придёт шахматист Смыслов – наведёт порядок)
и о том, что первый на финише не самый быстрый
а тот, кто больше купит нашей смазки для пяток.
когда ты пришла, я тебя почти не заметил
мало ли шутят над нами вечерние смуглые тени
ты раздевалась, (о, вспоминанье о будущем лете!)
гладила груди, словно не знала, куда же нам деть их
серым был вечер, вдруг правда твоя вниз прокисла
а я всё читал нестихи про весну и победу
о том, что на финише первый – не самый быстрый...
тихо вздыхала «уеду, уеду. Уеду».
счастье какое, что не можем ответить им, кто мы.
помню тот вечер: приготовил вино и фантомы.
Помню.
То.
Твечер.
