Вначале (мы ещё не одичали!) шампанское выкручивало пробки.
Бокалы нашу встречу отмечали. Потом её отпраздновали стопки.
Потом еще и чайник подоспел и в нашу честь обрадованно спел.
В альбом, откуда выцветшие фото насмешливо рассматривали нас,
глядел, не в силах я узнать кого-то, кто, как петух, чубаст и голенаст.
Диван себя повел запанибрата: раздался и разлечься пригласил.
- На сладкое не дура, мол, губа-то,- пружинами диван заголосил.
А гость, пускай нетвёрдо, но держался. За стол. За крылья скатерти. За стул.
И все-таки нечаянно сломался. И сидя неожиданно заснул.
Подрагивало старенькое тело, что спало в положении любом.
И молодость язвительно глядела, потёртый оккупировав альбом.
