Колдун

Город
Особо,по большому счёту, мне в жизни, никогда и ни с чем не везло. Не везло с деньгами, не везло со здоровьем, с друзьями …, да чего греха таить: большими мозгами тоже к сожалению Бог тоже не наградил. Но самое паршивое, скорее всего по этой же причине, что и парни мне по судьбе попадались неудачники: безденежные, хлипкие, глупые а главное никому не нужные, кроме, видимо, такой же дуры, как я. Рыбак рыбака видит издалека. И ведь, что в этом меня расстраивает больше всего, почему то, слишком поздно я узнаю, что познакомилась с очередным отбросом общества. Слишком много времени проходит, когда я начинаю понимать, что мой очередной избранник просто использует меня, как бесплатное и временное приложение, хотя сам он крайне не красив, не богат, абсолютно бесперспективен, бестолков, и вообще не стоит и копейки. И слишком далеко заходили каждый раз наши отношения, что бы просто расстаться с ним, не переживая за свою несуществующую гордость и некрасивый «счётчик» порядочной девушки.
Каждый раз я проклинала себя, стыдилась своего поведения и клялась, что больше не отдам себя в обиду и буду в последствии осторожнее, умнее и рассудительнее. Но как бы я не тешила себя обещаниями, как бы не давала жёсткую установку своим небольшим мозгам, всё возвращалось на круги свои. Вот и тогда,когда дано было случиться этой истории, я расстроенная шла по парку, после того, как сходила на ночное никчёмное свидание с так называемым очередным потенциальным женишком. Сашка был не ахти как смышлён и очень не красив: фигура как у головастика, крупные лошадиные зубы, оттопыренные уши, да ещё и с очень неприятным запахом изо рта. Ещё хуже дела обстояли с ним в постели. Спросите меня, где я нашла этакое чудо? Здесь …, недалеко. Это другой девушке ещё необходимо постараться и порыться, чтоб найти такого «гоблина», а мне это раз плюнуть, и он мой, пока я не найду очередного урода. Ну не попадались мне нормальные парни, по какой то непонятной причине, не видела я их, а они меня.
В общем, я шла по летней тропинке , вздыхая в тяжёлых раздумьях над своей непутёвой судьбой и недальновидностью планов. На пути мне встретилась пустая скамейка, я присела на неё и понуро уставилась на зелёное озеро, которое располагалось по всей длине довольно красивого и ухоженного парка. По воде важно, хрипло крякая и постоянно теребя клювом своё жирное, сытое тело, плавали серо-чёрные утки. Дети и взрослые вплотную подойдя к озерцу, кидали им хлеб, попкорн и ещё какую-то крупу. Птицы быстро приближались к пище,захватывали её своими длинными клювами — щипцами, трясли продолговатыми головами и уплывали с добычей под довольное верещание ребятни подальше от берега.
-Привет!
Я вздрогнула, услышав чей то знакомый писклявый голос и уставилась на здоровавшуюся со мной. Сердце моё сжалось в кулак, когда я увидела, что на меня улыбаясь смотрит Нина. Все бы ничего, и даже ей была рада, как радуются неожиданной встрече даже враги, но дело в том, я должна этой девушке довольно приличную сумму, которую не могла накопить уже год, и поэтому радость моя была очень кратковременна. Если честно, я надеялась, что она забыла про меня, или не увижу Нину никогда, но земля как говориться тесна и кругла, поэтому наша встреча, в конце концов, всё же состоялась.
Девушка подсела ко мне и тоже начала рассматривать уток.
-Ты одна? - сухо спросила она, не глядя на меня.
-Да, - я стыдливо опустила глаза на землю, ожидая неприятного разговора и напоминания о долге, - как видишь.
-Понятно, - вздохнула та, - как дела то? Вот уж наверное не рассчитывала меня увидеть сегодня, да? А я вот она …, впрочем, если честно, тоже не ожидала тебя здесь встретить.
-Нина, - я замялась и заёрзала на скамейке, - если ты о деньгах, то …
-То их у тебя как всегда нет, - закончила она фразу и холодно уставилась мне в лицо, - я слышала эту песню уже несколько раз. Что дальше делать будем, а?
-Отдам, - пыталась заверить я девушку, и для большей убедительности похлопала себя по груди кулаком, - честно отдам, только ….
-Только не известно когда, - Нина хихикнула и положила свою ладонь мне на плечо, - ладно …, забыли. Правда, Анька, как дела у тебя? Раньше ведь подругами считались. -Да, - махнула я рукой, вспомнив, что когда то мы и правда были близки, и даже делились тайнами, пока меня не развёл на деньги, которые заняла у Нины, очередной мой «умный благородный и богатый» паренёк. Паренька после этого я естественно больше не видела, а долг висел на мне до сих пор. - Совсем плохо, - честно призналась я, - денег как не было, так наверное уже и не будет, сколько бы я не работала, с мужиками: хуже некуда, одни моральные уроды и уроды лицом попадаются. Хороших видимо уже всех разобрали. В общем, хвастаться нечем.
-Мм-да, - закивала Нина головой, полностью соглашаясь со мной, - это точно. Вот и у меня такая же беда была, пока я к одному деду не съездила, к колдуну.
- К кому? - я бы засмеялась от души, но моё жалкое положение не давало это сделать, ведь сама верила всем первым попавшимся проходимцам. - К колдуну? И что, помогло?
-Да как сказать, - причмокнула девушка, - не то, что, совсем всё в жизни хорошо стало, но … кое что переосмыслила. И ты знаешь, легче стало ..., правда легче. Он мне бутылочку такую дал, заговорённую, я выпила её и как то …., понимаешь, на жизнь другими глазами смотришь, словно розовые очки одеваешь. Словом сказать, - Нина по дружески похлопала меня по колену, - хочешь изменить что нибудь в своей судьбе, езжай к этому колдуну, он поможет. Правда, на себе испытала.
- А дорого он берёт? - искренне заинтересовалась я услышанным и принялась торопливо доставать блокнот и ручку из сумочки, что бы записать адрес. - Э - э ...— как то странно покосилась в сторону девушка, тут только до меня дошёл запах перегара исходивший от неё, - да как тебе объяснить? Я по правде сказать, отдала ему, всё что у меня было, оставила только на проезд. Но есть условие, ты должна будешь у старика пожить.
-А как долго у него надо находиться?
-Ну …, дня три …, вернее три ночи , а потом берёшь эту чекушку и едешь домой. Старик молодец, - у Нины от воспоминаний почему то покривилось лицо, - дело своё знает, ты главное действуй так, как он тебе скажет, продержишься семьдесят два часа у него, и только красивых парней вокруг будешь видеть. Это точно, на себе испытала.
-Да-а ...?
Мне до последнего не верилось, что девушка, которой я сильно задолжала, простила долг и искренне желает мне помочь. Если бы не моё возбуждённое состояние, я наверное тут же пустила слезу, но плакать не хотелось, а хотелось радоваться хорошей новости и ехать к колдуну, что бы он наконец то снял с меня проклятие, которое не давало моей грешной душе жить правильно и красиво. Я так поняла, что это был мой единственный шанс изменить судьбу.
- Поеду, - твёрдо решила я и приготовилась писать, - продиктуй мне адрес пожалуйста.
- Адрес? - брови Нины поднялись домиком вверх, - а адрес простой, садишься с вокзала на электричку и едешь до деревни Лопушки. Спросишь деда Казимира, там его все знают.
- Ло- пу-шки ..., Казимира …, - старалась я не пропустить ни буквы и вникать в каждое сказанное Ниной слово, - с вокзала на электричку. Понятно, что нибудь ещё?
-Да, нет, нет.... Главное слушай его во всём, - повторилась девушка и принялась вставать, - а электричка отправиться через три часа, как раз успеешь собраться и доехать до вокзала. Ну, - Нина встала напротив меня и понимающе закивала головой, глаза её были глубоки и печальны, мне показалось в тот момент, что она явно чего то не договаривает, - это всё. Удачи тебе.
Девушка помахала мне рукой и пошла быстрым шагом прочь. Я дождалась, когда она исчезнет с поля зрения, затем вскочила и побежала домой. Дома помылась, причесалась, переоделась в во всё хорошее, что бы предстать перед колдуном Казимиром в лучшем виде, затем взяла все имеющиеся у меня деньги, рассчитывая на то, что чем больше заплачу, тем больше мне поможет дед, и направилась на вокзал.
Сев в электричку, я всю дорогу мечтала о будущем, строила немыслимо красивые планы на жизнь, пыталась создать образ моего благородного принца и заранее благодарила Нину и даже колдуна, за то что они так вовремя появились в моей горемычной судьбе.
Деревня Лопушки
Я вышла с электрички и стала оглядываться по сторонам. Желающих сойти на этой очень скромной станции было немного, да и те как то быстро и спешно рассасывались в неизвестном направлении, мне даже не удалось спросить у них нужный адрес. Но ни сколько не расстраиваясь я сама направилась по глиняной узкой дорожке в сторону деревни, заодно разглядывая немногочисленные и незамысловатые старые деревянные постройки, расположенные далеко не в идеальном порядке.
Кругом серела дорожная пыль, но жирная, не тронутая брезгливым скотом и людьми зелёная трава сглаживала эту грязь заурядной русской деревни. Чистый, пропахший дровами и дымом, вкусно пахнувший воздух, быстро проникал в лёгкие, отчего поднималось настроение и всплывали ностальгические воспоминания из глубокого счастливого детства, когда я летом отдыхала в почти такой же деревне, у бабушки с дедушкой.
Из первого встретившегося у меня на пути дома вышла пожилая женщина в платке и старой фуфайке, она что-то выносила из избы в замызганно-ржавом ведре. Я растянула, как могла, свой рот в улыбке, и вплотную подойдя к ней скромно спросила адрес мужчины со странным и редким именем Казимир. На что та, как то странно выгнулась, побледнела лицом и округлив рот, принялась меня разглядывать, а оглядев с ног до головы, пожала плечами, пошевелила губами, и не говоря ни слова мотнула рукой, указывая в глубь деревни, после чего скорым шагом, почти бегом вернулась к себе в избу, оттуда сразу раздался громкий сатанинский хохот. Я постояла в недоумении от реакции женщины несколько секунд, подумала, что быть может этот колдун держит всех жителей в страхе, или вся эта деревня заселена ему подобными, и двинулась в сторону, куда приблизительно она указала.
Когда прошла метров сто, у меня на пути встретился белобрысый мальчик лет десяти. Он медленно, стоя и вперевалку от неровной дороги ехал на велосипеде, который явно был ему велик. Остановив ребёнка я подошла к нему, и всё так же мило улыбаясь спросила адрес деда Казимира. Мальчик услышав это странное имя, посмотрел на меня внимательно, но не испуганно, и быстро протараторил нужные координаты и даже описал подробно дом старика, а что бы мне было понятнее, жестикулируя, указывал рукой извилистую серпантинную дорогу ведущую к деревенской знаменитости, после чего встал на громоздкие педали, с усилием надавил на них, и как ни в чём не бывало двинулся дальше.
Я пошла в направлении указанном мальчиком. По пути мне встречались местные, в основном пожилые, чем то перепуганные, и от этого серые в лице, жители Лопушки. Их сжатый рот сдерживал злую издевательскую улыбку. Они смотрели на меня недобрыми смеющимися глазами, но как только я начинала сама разглядывать их, то понуро и быстро опускали взгляд, а потом и вовсе отворачивались, словно провожали мою грешную душу на смертную плаху. От этого мне сделалось неуютно и зябко, хотя стояла двадцатиградусная жара. «Они знают, что я иду к колдуну, - догадалась я, - знают, и чего то не договаривают. Они боятся. Боятся Казимира». Но отступать было поздно, ведь я твёрдо решила, что, что бы не произошло, и чего бы мне это не стоило, выпросить у колдуна своё затерявшееся счастье, иначе не имело смысла жить дальше.
Наконец, с дрожью в коленях, со стучащими от страха зубами, и с вспотевшей от волнения спиной, я оказалась у нужной мне избы. Она находилась на самом отшибе деревни и имела вид крайне запущенный и неуютный. Дом колдуна был чёрен, как его душа, в цвете, и покосившийся на левую сторону. Стёкла мутны грязны и треснуты в нескольких местах, а непонятная странная дверь, казалось вообще чужеродной этой отталкивающей тёмной постройке, в которой находилось само зло, а именно колдун Казимир. Даже вокруг дома было как то серо, тоскливо и сумрачно, не ощущалось никакой жизни, лишь чёрный, огромный как гусь, ворон, сидя на крыше, хитро кося на меня одним глазом, громко и хрипло каркал предвещая беду, и быть может даже свежую мертвечину.
Я встала напротив входа, приподняла ослабевшую и трясущуюся руку, что бы постучаться, но какая то неведомая сила не давала этого сделать. Эта же сила предупреждала что бы я не входила в дом, она плакала по моей мятежной душе, она уговаривала, пока не поздно, бежать из этого чёртова и проклятого места.
Мне стало вдруг страшно за свою жизнь как никогда, в голове помутнело, и казалось вот-вот упаду в обморок. Я самопроизвольно попятилась назад, и готова была уже дать дёру, позабыв про все клятвенные обещания, которые дала сама себе, как дверь медленно, со скрипом отворилась, и на пороге появился тёмный силуэт. Волосы на моей голове встали дыбом, а по коже пробежались мурашки. Рот скривило в немом крике, а глаза чуть ли не вылезли от ужаса из орбит.
Передо мной стоял мужчина лет семидесяти, ниже среднего роста, сгорбленный, очень широкий в плечах и в бёдрах, с выступающим животом и короткими как кусок бревна несгибаемыми ногами. Большая голова его была плешива, из под выступающих надбровных дуг и лохматых щетинистых бровей остро смотрели маленькие, неопределённого цвета глубоко посаженные глазки. Пористый нос чрезмерно широк, крив и сплюснут, он занимал половину морщинистого лица. Рот огромен, а губы неестественно толсты и бордово темны.
Мужчина смотрел на меня и улыбался жёлтыми длинными, неудачно вставленных съемных протезов, зубами. Одет старик был в грязную куртку с капюшоном и широкие коричневые штаны, ноги облегали кирзовые сапоги.«Сам чёрт, - подумала я, -с его дьявольским оскалом и хищническим, прожигающим взглядом». Казалось, он видел меня насквозь со всеми моими проблемами и грехами.
Тело моё затрясло, одежда стала тесна, она чуждо и противно облегала вспотевшую кожу. Я поняла, что густо покраснела, так лицо стянуто и больно горело. Мне стало тяжело дышать, сердце сильно забилось, в висках за пульсировало а кишечник сжался и поднялся куда то к диафрагме. Я хотела крикнуть, но во рту противно пересохло. Я хотела убежать, но тело не слушалось меня, оно застыло, так как было под гипнозом существа из потустороннего мира. Я хотела «взять себя в руки», но рук, как и себя, просто не чувствовала, всё стало не моё, чужое. «Пропала …, - блуждало единственное слово в моей затуманенной голове, - всё …, погибла»
- Э - э - э …, - наконец, что то бессознательное выпало из моих пересохших губ, - здравствуйте …, это я …, приехала ….
- Вижу, - сумрачно прохрипел старик и ещё больше растянул свой колдовской широкий рот, - я ждал.
-Ждали? - удивилась я и стала потихоньку приходить в себя.
- Конечно, - кивнул утвердительно колдун, посмотрел на ручные часы и деловито засунул руки в карманы штанов, - ведь время уже девять вечера. - Так …, вы знали обо мне? … вы про меня знаете? Значит я не зря приехала? Мне не нужно ничего вам говорить и объяснять? А про себя подумала: «Вот что значит иметь дело с дьявольской силой. Всё ведает наперёд».
- Нет, - замотал большой и волшебной головой Казимир, - я знаю зачем ты приехала. Можешь вообще мне ничего не объяснять. Вы все приезжаете ко мне с одним и тем же. Полное невезение с мужиками, угадал? Впрочем, - махнул он рукой, - какие у баб, вообще могут быть ещё проблемы.
- И ... вы ... поможете?
Из моих глаз самопроизвольно и несдержанно полились ручьём слёзы, я уже не боялась слуги Сатаны, наоборот, в тот миг почувствовала к нему чуть ли не родственные чувства, даже захотелось прижаться к его широкой груди и просить защиты.
- Понимаете …, такая беда …, такая проблема, так больше невозможно жить, - я полезла в сумку за носовым платком, что бы хоть как то остановить хлынувший и неконтролируемый поток слёз, но вместо него наткнулась на деньги. - Вот …, - на всякий случай показала я купюры колдуну, - у меня есть чем расплатиться с вами. Вы не думайте что бесплатно хочу, я заплачу.
- Ну, ну …, - перестал улыбаться Казимир, его лицо сделалось серьёзным и сосредоточенным, - верю …, верю. Убери пока деньги, отдашь, когда отработаю. - Заходи.
Старик мотнул головой, указывая на дверь, харкнул в сторону, воровато огляделся по сторонам, сначала запустил меня, а затем вошел сам.
Я зашла в дом, и ужаснулась. Внутри стоял такой беспорядок, что мне показалось, будто мы со стариком очутились в захламлённом чулане. Горы немытой посуды стояли на старом гнилом столе, подоконнике и полу. Грязная одежда валялась кучами где попало, и так же где попало лежали остальные вещи: инструменты, многочисленные пыльные бутылки, книги, журналы, поломанная мебель и другой различный ненужный хлам. Причем всё это почему то было одного цвета: серого, от этого комната внутри выглядела монотонно-серой, как ошметки пепла, и какой то засаленной.
Хоть на улице ещё было довольно светло, старику пришлось включить лампочку, что-бы нам удалось что либо рассмотреть, уличный свет совсем не проникал через давно не мытые треснутые стёкла. Посередине комнаты находилась кровать, на которой скомкано находилось, то, что быть может тридцать или сорок лет назад называлось постельными принадлежностями, а теперь, это нельзя было назвать и замызганными тряпками.
- Устраивайся, - равнодушно предложил мне, как то гадко улыбающийся, Казимир, указывая рукой на ложе, - в ногах правды нет. Сам же старик направился в другую смежную комнату, в которой, скорее всего, он ворожил и богохульствовал, так как сразу послышался звон посуды и переливание жидкости из одной ёмкости, в другую, послышался едкий и концентрированный запах самогона. «Уже колдует, - подумала я и по моему телу снова пробежалась холодящая нутро, дрожь.
Я сглотнула и не брезгуя уселась на край кровати, вся сжалась и стала чего то ждать, наверное начала какого то старинного и таинственного ритуала, который бы снял с меня венец неудачницы и безбрачия. Вскоре на пороге появился Казимир, в его руках была наполненная чем то мутным небольшая заляпанная бутылка и две таких же рюмки. Он подошёл к столу, очистил на нем небольшую площадь и поставил в эту «убранную дыру» чекушку, стаканчики, сел сам и рукой предложил сесть мне, я послушно разместилась рядом с ним.
-Ну, - продолжил старик разговор, разливая колдовскую жидкость по рюмкам, - что примерно у тебя случилось я знаю, но раз уж сидим … пока сидим, можешь в вкратце рассказать о наболевшем.
Я сделала глубокий вздох и заикаясь начала повествовать о своём женском горе:
-Понимаете года идут …, ведь мне уже за тридцать …, а мужчины …, хорошего мужика …, ну, …. Понимаете? …
-Понимаю, - участливо кивнул головой старик и вздохнул, - всех вас баб понимаю и всем стараюсь помочь, как могу. На вон,… выпей сначала, расслабься.
Вспомнив, о том, что Нина несколько раз предупреждала слушаться во всём Казимира, я незамедлительно и не брезгуя взяла грязный стакан подозрительно пахнущий бензином, и вмиг опорожнила его.
Слёзы снова хлынули ручьём из глаз, когда горящий колдовской раствор раскалённым огненным шаром покатился по моему нутру. Легкие и желудок моментально сжались, в обожжённой глотке запылало. От ожога я начала задыхаться, а вдыхаемый воздух только усугублял ситуацию. Я выпучила глаза и что-то хотела сказать, сама не понимая что, но изо рта вылетали лишь сиплые и свистящие звуки.
Казимир, своими чёрными мыслями, предугадал это. Он шустро, для своего возраста и несгибаемого, бревно-образного тела, сбегал туда, откуда притащил огненную заговорённую жидкость и быстро что-то кислое засунул мне в рот. Я немного пожевала это и заглотнула, а через несколько секунд, уже испытывала не адское горение у себя внутри, а уютное и расслабляющее тепло, мне стало как никогда хорошо, посмотрела на колдуна, он улыбался лошадиной, жёлтой улыбкой, я непроизвольно тоже растянула рот:
- Понимаете, Казимир …, э-э … не знаю вашего отчества, - меня шатало в разные стороны, стало чрезмерно весело, язык заплетался, - ведь года …, ведь уже за тридцать …, а мужчин как не было, так и нет. Я вот к вам за мужиком …,вы меня понимаете? ….
-Понимаю, понимаю, - всё так же понимающе вздыхал, кивая головой колдун, не переставая подливать мне и себе заговорённый раствор, - всех вас баб понимаю, - повторялся он. Первая бутылка была опустошена, старик посмотрел на неё, потряс, словно хотел убедиться, что она действительно пуста, покряхтел, встал и снова направился в другое помещение. «За раствором, - подумала я одурманенными остатками мозгов, - а зелье то и правда волшебное, надо бы проследить, откуда он его берёт, пока ещё могу ходить».
Я встала, и незаметно, пошатываясь направилась за Казимиром. То помещение, куда периодически исчезал колдун, и правда оказалось, что-то наподобие кухни, с печкой, газовой плитой и другой кухонной утварью, такой же очень же грязной и неубранной, как всё остальное в этом доме.
Как можно тише, я остановилась в дверях и успела увидеть, что дед нёс две бутылки, одну он спрятал, зачем то, в прогнивший старый шкаф, с другой направился в комнату. Я быстро сиганула к столу, и как только уселась на место, появился, всё так же улыбающийся и хитро смотрящий на меня, Казимир Он расположился напротив и снова, как ни в чём не бывало, стал наливать мутный раствор по стаканам. Я послушно опорожняла всё то, что мне предлагал колдун, лишь иногда всхлипывала, жаловалась ему, ворошила свою никчемную прошлую жизнь и всё время просила, что бы он «удовлетворил» мою просьбу, ибо женщине без хорошего мужчины чрезмерно худо, тоскливо, скучно …, да и вообще нельзя.
Дед в основном молчал, но было видно что он глубоко сочувствовал мне, понимающе кивал всякий раз головой, два раза пустил слезу, и три раза погладил мою голову. Как уснула не помню …, зато отлично помню как проснулась рано утром. Я лежала абсолютно голая на грязной кровати, а рядом, громко храпя и повернувшись ко мне волосатой широкой спиной, спал Казимир. А ещё я вспомнила, как дед всю ночь «колдовал» надо мной, выгибая моё тело в слишком немыслимых, для его старческого и колдовского ума, позах.
Ужас охватил меня, сделалось чрезмерно стыдно и противно, а главное, стало понятно: такого «любовника», не забыть никогда, его образ вечно будет стоять у меня перед глазами, даже когда он умрёт.
Я вскочила как ужаленная, и будучи твердо уверенной в том, что ещё две ночи, мне в этом доме точно не выдержать, наспех оделась, вытащила из сумки все деньги, которые у меня были, и, оставив только на проезд, бросила их на стол. Кто знает, вдруг, если я не заплачу ему, будет ещё хуже. После чего своровала бутылку с зельем, которую Казимир спрятал на кухне, и пулей полетела на вокзал. «Сашка то, оказывается, не так уж и плох, по сравнению с дедом. А Нина …, сука ..., фиг она дождётся от меня денег ...» - были мои последние мысли, перед тем как я заскочила в электричку, которая повезла меня домой.
Город
Я ехала в автобусе с работы, в какой раз перебирая в памяти жуткую ночь с колдуном. Прошло уже семь дней, но казалось, что эта история навечно поселилась, иссиня- черным и несмываемое пятном, в моей ненормальной судьбе. Но что самое интересное, все мужики вокруг, и правда, попадались мне теперь, в сравнении с Казимиром, красавцы.
Я продолжала встречаться с Сашкой, а если что-то мне в нём вдруг переставало нравиться, его запах или внешний вид, то, вспоминала колдуна, отпивала немного его колдовского зелья, и тогда, действительно всё вокруг казалось не так уж и плохо.
Автобус остановился у очередной остановки, и в него ввалилась небольшая кучка людей.
- Ого!- не удержалась я от негромкого возгласа, когда увидела, своего давнего заклятого врага, Наташку. Эта гадина своим «гнилым» языком очень подпортила, причём зря, мою репутацию на предыдущей работе, с которой, после чего, мне пришлось уволиться. Она скалясь и распихивая всех локтями продвигалась в глубь транспорта, но когда заметила меня, улыбаясь, как ни в чём не бывало, пристроилась рядом.
- Привет! - искренне радовалась та встрече, - как дела?
-Нормально, - не скрывая злости, грубо отрезала я и отвернулась к окну.
- А у меня не очень, - не замечая моего явного отвращения к ней, продолжала Наташка, - с работы уволилась, с мужем разошлась. Теперь одна вот, тоскую …. Такое ощущение, будто кто-то сглазил. Всё не слава Богу …
- Сглазил? - повернулась я к девушке, - Сглазил говоришь? Тогда я знаю, что тебе нужно делать.
- Что? - у заинтересовавшейся моими словами Наташки, поднялись брови домиком.
- К колдуну ехать.
- К кому? - попятилась та.
- К колдуну. Казимиром зовут. У меня тоже всё не ахти как было, пока старая знакомая его не посоветовала.
- И что, помогло?
- Конечно, - мотала я головой. Наверное мои глаза были в тот момент глубоки и печальны, - ещё как помогло. Кстати, электричка через три часа отправляется, как раз успеешь. Главное, ты делай всё так, как он тебе скажет ....
Деревня Лопушки
Казимир зевая и поглаживая себя в паху сидел, облокотившись о стену, на скамейке возле своего полуразваленного дома. Утреннее солнце приятно ласкало его довольное и улыбающееся лицо.
У мужчины было отличное настроения, так как он всю ночь пил самогон и забавлялся с молодой городской женщиной. Казимир мысленно обожал себя за ещё довольно здоровую мужскую силу и неутолимое, естественное желание. Мимо шла престарелая соседка. Увидев его, она остановилась, внимательно посмотрела на мужчину и заговорила:
- Казимир …, чёрт старый …. И что девки к тебе из города приезжать повадились? Что им у такого сухого хрыча как ты, понадобилось? Вся же деревня над тобой потешается. - Сам ничего понять не могу, - повёл одной рукой мужчина в сторону, другой принялся доставать сигареты, - каждую неделю, в девять вечера, ко мне приходит баба, напивается, спит со мной, а на утро ворует самогон, оставляет деньги и убегает. Я так понимаю, - рассуждая, затягивался дед папироской, - в городе, видимо совсем мужиков не осталось, вот они и ползут все сюда, кому не лень, требуя, что бы я их «удовлетворил».
- Бедные девки, - сочувствуя замотала головой женщина и направилась восвояси, - бедные городские бабы …
Чисанова Анна Александровна
Москва/ апрель/ 2014