Стиль. Смысл. АртПерсона

Среда, 13 Июль 2022 18:09

ИГРАЕМ «КАИНА»

Средняя оценка: 0 (0 голосов)

ИГРАЕМ «КАИНА»

(монолог режиссера, в ожидании премьеры)

 

Зал пуст. Открытая сцена,

Как черная пасть, оскалена…

Слоняюсь по ней бесцельно:

До вечера — вечность целая!..

Премьера!.. Повышены цены…

Сегодня играем «Каина»!

 

Последняя репетиция

Прошла, как всегда, бездарно:

Опять — столкновенье амбиций,

Актеров унылые лица…

И — что уже стало традицией —

Чернейшая неблагодарность!

 

За сценой техника ропщет.

Сдержаться никто не может.

Завпост материт монтировщиков…

Попутно — меня — постановщика:

Мол, мог наваять и попроще —

Без зауми и выпендрежа…

 

Мол, главное для режиссера,

Чтоб все было ясно и просто…

Чтоб было — по разуму — впору…

Чтоб не было лишних споров…

И… чтоб не летали актеры

По сцене на ржавых тросах!

 

Орет про гнилые доски,

Снабженцев «послав», для ясности…

Про чьи-то козни и происки…

Про то, что два года — без отпуска…

И, вновь, — про «полеты», без допуска

По технике безопасности…

 

Художник, в оцепенении,

Похожий на мрачную птицу,

С тоскою и отвращением

Глядит на свое «творение»

И — нет никаких сомнений —

До чертиков, хочет напиться.

 

Скукожился, словно замерзший,

В последнем ряду, ссутулясь…

А мимо него вахтерши,

Зашоренные билетерши,

Технички, полы натершие,

Несут приставные стулья…

 

Аншлаг!.. словно в древнем Риме

На игрищах в Колизее…

Но, черт его знает: воспримет…

А, может, и вовсе не примет

Мистерию с пантомимой

Наш зритель, на сцену глазея?

 

Директор зашел… — понурый,

Усталый, на лбу испарина:

Общался с номенклатурой —

Звонил в Управленье Культуры,

Чтоб эти «надутые дуры»

Пришли сегодня на «Каина».

 

Мол, смогут потом гордиться

Они… и наш «главный барин»:

Не в Питере, не в столице,

А в нашей, как говорится,

Забытой Богом провинции

Поставлен Джордж Гордон Байрон!

 

Волнуется… старый бездельник!

Мандраж в серпентарии нашем!..

Волнуются все — запредельно!..

Все вместе, и каждый — отдельно…

Что делать? — вторую неделю

Театр поставлен на уши.

 

Волнуется даже Сережа —

Буфетчик, с замашками бармена:

Его халдейская рожа

С немыслимо бледной кожей,

Как это ни дико, похожа —

И в фас, и в профиль — на Байрона.

 

Он мог бы мне, в долг, как обычно —

Под запись, налить… до зарплаты…

Но, вместо ста граммов «Столичной»,

Я слышу совсем непривычное:

«Сыграете — выставлю лично!

А раньше… — ни-ни, ребята!».

 

Он горд! Он уверен, что даже

О нем в газетах напишут:

Ведь он, в редингот наряженный,

Завитый и напомаженный,

Три дня фотографу нашему

Позировал для афиши.

 

Он ждет от нас только победы,

С какой-то наивной верой,

Считая меня самоедом,

А наши сомнения — бредом.

«Сходи, — говорит, — пообедай!»…

Но… дома не та атмосфера:

 

Жена смертельно обижена.

Ведь ночью, меня лаская,

Прижавшись, как можно ближе,

Она от меня — неподвижного —

Услышала: «Это — лишнее!

Сегодня нельзя… Я — Каин!».

 

И я, действительно — Каин!

Я — Авель… я — Ада… я — Селла!..

Профессия наша такая —

В судьбу персонажей вникая,

И боль сквозь себя пропуская,

Их души вселять в свое тело.

 

Во мне — и Адам, и Ева…

И яростный ум Люцифера…

И Рай… и познания древо…

И боль материнского чрева…

И страх перед Божьим гневом,

Как суть принудительной веры.

 

Напрасно ждет развлечения

Номенклатурный барин:

Увидит он — в нашем прочтении —

Не легкое нравоучение,

 

А бездну душевных мучений,

В мистерию вложенных Байроном!

 

И я в лепешку разбиться

Готов, с фанатичным упорством,

В надежде, что это случится…

Что мы создадим… по крупицам…

Не Каина — братоубийцу,

А Каина — богоборца!

 

Труба пропоет Михаилова,

Притихнут партер и ложи,

И нечисть взвоет уныло,

Явив свои мерзкие рыла,

И ангелы белокрылые

Взлетят на невидимых лонжах!

 

Пространство библейской вечности!..

И мы, в домотканых рубахах, там —

В среде херувимов и нечисти,

Слегка контражуром подсвеченной,

Возникнем сегодня вечером

Из бездны черного бархата.

 

Сверкающих звезд мириады

Зажжет небесная сфера,

И над человечьим стадом,

Лишенным Райского сада,

Поднимется ввысь из Ада

Гигантская тень Люцифера!..

 

И зритель, проникнувшись темой,

Поймет, что наш Каин мечется

В жестоком конфликте с Системой…

С авторитарной системой…

С тоталитарной системой…

Как первый борец человечества!

 

Надеюсь, и критик — любой —

Поймет и оценит это,

Приняв наш спектакль, как бой

С когортой чугунных лбов,

Эстетствующих жлобов

И жлобствующих эстетов.

 

Пусть зритель придет, как на Вече!

Пусть судит, как можно строже!

Пусть трудною будет встреча —

Терять нам давно уже нечего!

Скорее настал бы вечер!

Скорее бы день был прожит!

 

 

Из книги «Восьмой десяток».

https://ridero.ru/books/vosmoi_desyatok/

Прочитано 227 раз
Другие материалы в этой категории: « ВОСПОМИНИНИЕ ДИНАСТИЯ »

У вас недостаточно прав для добавления отзывов.

Вверх