Город иной извлечет неизвестный неверный январь
из пантеона часов и доверит лишенным хребта циферблатам
Улица целясь в зарю промахнется
Мушку собьет медно-розовой башни мишень
Сквозь безысходность строений проскальзывай к пойме речной камышами поросшей
Слушай как солнце нечаянной крышей от счастья кричит
Солнце точнее неясная тучная хмурая память
о непослушном луче о случайно проснувшемся темой античной
солнечном личике отчима в чине собрата по табору снов
