Олень

«Я самое прекрасное и идеальное создание на всей этой грешной и суетной земле. Я сама грация, само совершенство, само благородство, чистота и величие. Во всём мире вы не найдёте более красивого, великолепно сложенного, и изящного существа, чем я.
На моих стройных, могучих ногах при беге, словно морские волны, переливаются мышцы. Мои копыта …»
Существо посмотрело на свои «копыта», немного повертев ими в разные стороны. «Копыта», были, изрядно, чем то заляпаны, а в их многочисленных, глубоких трещинах, чернела насмерть сроднившаяся с телом грязь.
Существо сделало глубокий, многострадальный вздох, повернуло свою благородную голову, посмотрело большими, влажными глазами на двух крупных, сильных мужчин, стоявших сбоку, и пристально наблюдающих за его действиями, после чего принялось дальше вести диалог сам с собою.«Мои копыта, еле касаясь земли, скакали по привольно-раскидистым просторам, лугам, долам, лесам и полям. Когда я бегаю, то буквально лечу, парю над миром. Я словно небесный орёл играючи, лавирую по воздуху и не знаю преград. Мне неведомы никакие препятствия, ничто не сможет удержать меня если я несусь вперёд …, да и назад тоже.
Моя высоко посаженая породистая голова покрыта густой, лоснящимся, словно атлас, шерстью ...»
Существо медленно подняло голову. На него равнодушно смотрел пожилой, очень полный мужчина: одет он был во всё белое. «Ветеринар наверное», - догадалось умное существо. На круглом, большом лице мужчины, находились такие же, как он сам, громоздкие очки. Существо всмотрелось в стёкла и увидело отражение себя, вернее своей головы, на которой, словно пакля, спрессовалась и встала дыбом, грязная, серо-рыжая свалявшаяся шерсть, отчего она напоминала старый валенок. Оно снова вздохнуло и печально посмотрело вниз.
«Моя буравящая вольный, как я, ветер, грудь широка …
Существо взглянуло на свою крайне волосатую грудь, и оставшись довольный увиденным, продолжил:«Великолепные рога, символ мужественности, гордо возносятся над моей непокорной головой ...»
Существо вновь всмотрелось в толстые линзы ветеринара и увидело свои, не то, что бы большие, но крепкие и красиво-ветвистые костные отростки.
«Да что описывать себя, и так видно, что я божественно красив, мой стан строен, а высоко поднятая голова прекрасна. Оно и не может быть иначе, потому что я самое непревзойдённое существо на свете. Я олень!»
Окрылённый своей оленьей сущностью, он вдруг резко вскочил, стукнул «копытом» по полу, высунул вперёд «морду» и произнес звук, напоминающий мычание телёнка переходящий в рёв медведя.
- МОм-о-у-у …,
Двое мужчин, стоявшие рядом, и готовые вот-вот накинуться на животное, ловко и незамедлительно оказались рядом. Олень предугадывая атаку, машинально приопустил голову и наставил острые рога на потенциальных обидчиков. Но пожилой ветеринар вовремя остановил мужчин жестом руки, после чего он сказал: - Не волнуйте «козла». Не хватало, что бы он снова взбесился, и перебодал нас всех, как это было вчера.
Мужчины, видимо, вспомнив вчерашний день, поморщившись, послушно и незамедлительно отошли обратно.«Я не козёл! - мысленно обиделось существо. - Что думаешь, что если я олень, то не понимаю о чём ты говоришь, жирная гнида?».
По коже «животного», от возмущения пробежала такая сильная дрожь, что все находившиеся на его атласной шерсти мухи, испугавшись, жужжа, стаей взметнулись ввысь. «Какой ты к чёрту ветеринар, если даже не можешь отличить козла от оленя? То же мне, специалист! Разве не видишь, как я сногсшибательно красив?!».
Ветеринар, как будто прочитал мысли оленя. Он, видимо, понял свою ошибку, и, соглашаясь с его неземной красотой, покачал головой и так же, рукой, без слов, предложил животному успокоиться. Тот постоял ещё немного и принял прежнее положение.
«И вот меня, самое необузданное и вольное существо на свете, каким то чудом поймали и теперь держат здесь, взаперти, в четырёх серых стенах, в этой мерзкой, очень неуютной и тесной каморке. Обкалывают, почти каждый час, какой-то сволочью, от которой всё время хочется спать, а не носиться по вольным просторам и выискивать свою стаю.
Спрашивается: за что они так жестоко со мной? Ах, если бы я только мог говорить ….Ах, если бы только мог сказать …, доказать несправедливость действия этих деспотичных грубых людей. Почему эти зверским существам, вообще дано управлять миром? Но к сожалению, я всего лишь несчастное животное, не имеющее никакого оружия, кроме того, которым меня наградила природа, то есть рогов, и которое вынуждено находиться в этой несносной клетке и насильно подчиняться дьявольским деяниям злого человека ...».
От внезапно навалившейся тоски, обиды и безвыходности, олень снова вскочил, и подняв голову, взвыл, на так громко, жалобно и истошно, что все трое присутствующих в полупустой комнате моментально зажмурили глаза и заткнули пальцами уши.
- МОм-о-у-у …, - взревел олень, и вдруг, ему тут же на разных тонах подхватили, такие же несчастные запертые в других душных комнатах создания.
- МОм-о-у-у …
Слышалось теперь отовсюду, и этот невыносимый звук быстро, но плавно перешёл в монотонное, как гул в ржавой, бездонной трубе, мычание. Казалось, что затряслась земля, и находящееся на ней, это здание. - Сейчас же вколите «козлу» двойную …, нет … тройную дозу транквилизатора!
Ветеринар, ловко для своего веса и возраста, вскочил с места и указал пальцем на крохотный столик, на котором находился белый продолговатый тазик с готовым успокоительным лекарством в шприце.
- Он опять начинает! «Я не козёл!!! - окончательно рассвирепел олень. От несправедливости, он замолчал, и его выпуклые глаза вмиг залились кровью. Животное снова опустил голову, несколько раз, как разъярённый и готовый к атаке бык, нервно провёл задним копытом по полу, и снова, громко замычав, пошёл на ветеринара. И олень бы легко настиг и забодал обидчика, но двое крепких мужчин, про которых, в порыве гнева, он совсем позабыл, успели подскочить сзади и схватить существо, крепко и цепко удерживая его железными руками за бока.
- МОм-о-у-у …, - жалобно стонал, вертя в разные стороны головой, пойманный олень, - мм-о-у-у …
Вдруг он услышал звук открывающейся двери, это вошла пожилая женщина, то же в белом, как и ветеринар. Она без слов и вопросов, подошла к столику, взяла готовый шприц, после чего, олень почувствовал, у себя на бедре укол.
- МОм-о-у-у …, - всё тише и тише мычал он, - мм-о-у-у …
Лекарство подействовало мгновенно, и по телу существа, теплой расслабляющей волной, прошлась приятная мелкая дрожь. Вскоре, олень успокоился окончательно. Он глубоко зевнул, и услышал, как стали постепенно стихать звуки исходящие из других помещений находящихся в здании. Успокаиваться стали все. Ветеринар вплотную подошёл к оленю, пристально взглянул тому в глаза, и, убедившись, что животное уже не опасно, сделал знак мужчинам, которые стали плавно разжимать руки, постепенно освобождая взбесившееся животное.
- МОм-о-у-у …, - зевая, тихо мычал олень, он уже не обижался ни на кого, и всем всё простил окончательно, даже был чему то рад, - мм-о-у-у …
Ветеринар сел напротив, а мужчины приняли прежнее положение. На успокоившегося оленя, снова уселись, давеча перепуганные, многочисленные мухи, которые тут же стали весело и шустро носиться по грязной шерсти животного.
Существо, поморгало глазами, ещё раз зевнуло и продолжило:«И вот я, самое прекрасное и вольнолюбивое животное, требую, что бы меня наконец то перестали пичкать транквилизаторами и антидепрессантами! Требую, что бы немедленно отпустили на волю, и больше никогда не приводили в это здание, в этот кромешный ад, где господствует насилие и фашизм, а так же подавляются свобода, инакомыслие, и вообще всяческое желание жить и существовать на этом свете! И я больше не могу так: ведь я Олень!».
- МОм-о-у-у …, - подтвердил всё вышеупомянутое существо.
Животное притихло и бездушно уставилось на ветеринара, тот в свою очередь на оленя. Некоторое время в комнате властвовала тишина. Наконец ветеринар приподнялся:
- Та-к-с, - протянул он, - это-с всё? Вы закончили милостивый сударь?
- МОм-о-у-у …, - протянул олень и замотал головой, от движения его рогов, послышался еле уловимый шорох ветра. От большой дозы лекарств он начал кемарить, а его глаза машинально слипались.
- МОм-о-у-у …,- промычало существо в полусне. -Тогда не смею больше вас задерживать, - и уже обращаясь к мужчинам, продолжил: - Отведите «козла» обратно в хлев, пусть выспится.
- МОм-о-у-у …, - собрал все остатки своих сил олень. Он сильно шатаясь встал, опустил голову, выставил рога и бесстрашно понёсся на ветеринара со словами: - Это не я, а ты козёл!
Но, когда олень вплотную приблизился к обидчику, произошёл конфуз, ибо, как только рога коснулись тучного тела ветеринара, они тут же отпали. «Наверное линька пришла» - были последние мысли оленя. Он бревном рухнул на пол, и тут же громко захрапел. Мужчины подняли его и вынесли из кабинета главного врача психиатрической больницы № 6.
«Ветеринар», после того как он остался вдвоём с женщиной сказал ей:
- Голубушка! Ведь я предупреждал не давать колющие предметы больным. Вот скажите мне, где он опять нашёл эти карандаши? Врач подобрал «отпавшие рога» связанные между собой тонкой верёвкой, и показал их женщине в белом. После чего бросил поднятое небрежно на стол, туда же, где лежала исписанная оленем жалоба.
- И я вас очень прошу, когда козёл проснётся, будьте добры, помойте его. Неужели вы не видите, что на нём уже «мухи гнезда вьют»!
Женщина понимающе покивала головой и незамедлительно вышла из кабинета.
- Следующий! - крикнул усаживаясь за стол врач.
На пороге показались те же двое крепких мужчин, которые унесли оленя. Между ними болтался маленький и худенький мужичок, его голое тело, покрывала только тонкая простыня.
- Итак, - не глядя на больного спросил врач, - что привело вас ко мне, милостивый государь? Мужичок гордо поднял голову, властным шагом подошёл к столу и уселся за него, после чего, не спрашивая разрешения, взял чистый листок бумаги, один из «рогов» оленя, и принялся писать:
«Мое имя Уйя, и я инопланетянин. Мой космический корабль проходит за сутки, около двухсот световых лет и прорезает межгалактические пространства …»
Чисанова Анна Александровна
Москва/ Июнь/ 2014 г