Когда у женщины болит голова, у мужчины умирает сердце. Умирает медленно, но верно. Вернее не бывает...
Поначалу вы верите всему, что вам скажут, пытаясь наивно и самоотверженно войти в её бедственное положение. С пристрастием выспрашиваете у пожилой аптекарши Самое Верное Лекарство От Головной Боли и в который раз несёте домой очередной цитрамон, даже не замечая брошенной вам в след ехидной улыбочки. Вы делаете жене вечерний массаж, а она, лениво отворачиваясь и жалобно постанывая, тихо шепчет, как будто бы умирая: «Спасибо тебе, дорогой, уже почти прошло, а теперь мне надо поспать...»
И вы отчётливо осознаёте, насколько же тяжелы её страдания – ещё бы! - ведь если б только она вышла замуж за Петю: «О, Боже! Какая я всё ж была дура!» - ей не пришлось бы тупо из года в год день-деньской драить посуду и полоскать грязные носки. Молча принимая справедливые упрёки и стараясь равняться на Петю, вы каждый вечер спешите с работы домой, чтобы успеть прибраться, перестирать бельё и приготовить любимой ужин. Но... И это, увы, не помогает.
Болезнь прогрессирует. Состояние больной ухудшается. Всё происходит на ваших глазах... Из разу в раз приступы становятся всё чаще и длительнее. Аптекарши уже не просто улыбаются – они нагло смеются вам в лицо. От мучительных спазмов в голове любимую не спасает даже годами проверенное средство – роскошный букет распрекрасных роз.
Ужин при свечах, затеянный вами в один прекрасный вечер, вызывает у неё, помимо ужасающего приступа мигрени, ещё и жесточайшие рвотные позывы. И вам становится так жаль бедняжку, безумно жаль... Вы стараетесь лишний раз приласкать, пожалеть это хрупкое, несчастное создание, но всё равно изо дня в день ей становится лишь только хуже и хуже. Вы окончательно растеряны, не знаете, чего ж такого (радикального) можно ещё предпринять. Ежедневно теряете последние частицы самообладания и жалкие остатки мужского достоинства. В какой-то момент вам даже кажется, что вы обречены, но…
Выход всё же есть! Зинка!!! Ну, конечно, кто как не Зинка?! Все во дворе знают, что у той с головой всё в порядке – пожалуй, что она, и только она одна, сможет дать вам дельный совет.
В один прекрасный вечер вы, как бы не нарочно, заходите в гости к симпатичной соседке, напросившись на чашечку чая, а через пятнадцать минут об этом поступке уже заинтересованно судачит весь дом. Зинка всё подливает и подливает вам из самовара кипяточку - чашку за чашкой, улыбается странной улыбкой в ответ на ваш сбивчивый рассказ. Потом ей становится жарко, она сбрасывает с себя тонкую кофточку....
Но... Когда вы в очередной раз просите её пододвинуть: «вот то, Зиночка, вкусненькое вареньице...» - дама заметно сникает и предлагает сворачиваться, ей ведь тоже завтра рано вставать и, к тому же, у неё внезапно: «отчего-то, очень сильно заболела голова...».
Однако пускай вы пока и не догадываетесь, этот спонтанный поход к красавице Зине уже подействовал! Вы, как обычно, тихо, дабы не потревожить чуткий покой страдалицы-супруги, приоткрываете дверь квартиры и тут... Мощный удар сносит вас с ног, вы недоумевающе сидите на холодном полу, а на лбу медленно вырастает огромный синюшный шишак. Ещё бы, ведь:
«TEFAL – ДУМАЕТ О ВАС!»
Теперь голова болит уже знамо у кого, а жена... Жена чудесным образом исцелилась – Зинкин чай подействовал на неё благотворнее, нежели святая вода от Лурдской Божьей Матери. Поздравляю! На ближайший месяц вы обеспечили себе неотступное внимание благоверной и её истинно материнскую заботу.
Вы вдруг с удивлением начинаете понимать, что и в супружеской постели порою могут происходить довольно необычные вещи – немного странные, приятные, давно уже позабытые... Бывшая больная начинает просыпаться намного раньше вас – и лишь для того, чтобы до вашего ухода на службу успеть сготовить изумительно вкусный завтрак. Забавно дёргается из-за каждого звонка на ваш мобильный. Самоотверженно встречает с работы, терпеливо ожидая по окончанию смены, карауля у самой вертушки проходной. И вы шлёпаете домой по весенним талым лужам: вместе, целуясь взасос и щебеча, словно молодые жаворонки.
Иногда, впрочем, она напускает на себя таинственно-задумчивый вид и строго вопрошает, пристально и недоверчиво поблёскивая своими огромными карими глазами:
- Так что у тебя там было-то с этой Зинкой?
- Да так, просто чаю попили...
- Смотри мне! Узнаю что, убью! – и грозно водит пальчиком у вашего носа.
***
Настенный календарь безвозвратно теряет очередной белый листок, и всё вокруг постепенно, но неотвратимо, возвращается на круги своя. Снова по вечерам ждут вас горы немытой посуды, неряшливо накиданной в раковину, не доносится больше по утрам из кухни аппетитный запах яичницы, поджаренной на сливочном масле с румяным ломтиком бекона. Опять вы носитесь по аптекам в поисках неведомой панацеи… ошалев, как последний кретин. А сердце ваше тем временем умирает... Хотя это, быть может, вам и невдомёк...
Вечером вы снова укладываетесь спать – тихо, как всегда... Жена в который раз отвернулась от вас в постели, а как же – ведь у неё опять болит голова! А из глубины спальной на вас с укоризной глядит... Петя! Ухмыляется во весь рот с невесть откуда взявшейся фотографии, нагло красующейся в изящной рамочке, подвешенной над туалетным столиком...
И что ж в итоге?
На следующий вечер вы опять идёте в гости к Зинке, где-то глубоко-глубоко в душе надеясь на повторение чуда. Или, может, уже безо всякой надежды... Да кто ж знает? Ну, а чары приветливой соседки, наконец-то, начинают действовать и на вас. Каким же таким образом? Да вы и сами того не понимаете. Но, похоже, вы начинаете выздоравливать. От страшной болезни. А болезнь эта называется – ЛЮБОВЬ, а уж если быть точнее - l’amour bezotvetikus, vulgaris .
Вы выпиваете с Зинкиных рук чашечку чая, потом не отказываетесь от предложенного ею кофе... Потанцуем... и ещё раз, ещё... ещё... до самого утра... А утром неожиданно просыпаетесь в чужой постели. Усталый, но здоровый, а главное - с готовым рецептом:
«ПУСТЬ ЕЁ ГОЛОВА БОЛИТ ДЛЯ ДРУГИХ!!!»
***
Я сумел излечиться от этой страшной болезни только спустя семь лет после случайного инфицирования, вернее, через семь с половиной: полгода назад, 18 числа, в день её рождения. В принципе, Львица сама разделила нашу жизнь таким образом: до августа и после августа.
Не было никакой Зинки... и Пети не было или звали их как-то совсем по-другому. На самом-то деле всё просто: жила-была молодая красавица-жена и её, придавленный житейскими проблемами сорокалетний муж. Старая, как мир, обыденная история...
...она вернулась домой под утро. Растрёпанная, но окрылённая, по края переполненная той, слегка хмельной, легкомысленной отчаянностью, с которой и жизнь кино, и море по колено. После проведённой без сна долгой ночи, мне захотелось сейчас же услышать от неё подробных объяснений. Вернее, не совсем-то и хотелось, ещё точнее, я попросту безумно боялся их.
Но традиция есть традиция, и я спросил:
- Ты где была...?
- А тебе что за дело? Отдыхала...
- Где же...? C кем...?
Я затаил дыхание, замер. Только сердце ворочалось в моей груди, как гигантский паровой молот: «Тум... Бум... Тум... Бум... Тум... Бум...» Если честно, я вовсе не желал услышать от неё прямого ответа, но... и никак не мог остаться без него вообще...
- Неважно... Знаешь, наверное, я тебя не люблю! – недолго думая, сказала она, ковыряя маленьким пальчиком в розовом носу.
И Мир мой перевернулся... навсегда...
Поначалу вы верите всему, что вам скажут, пытаясь наивно и самоотверженно войти в её бедственное положение. С пристрастием выспрашиваете у пожилой аптекарши Самое Верное Лекарство От Головной Боли и в который раз несёте домой очередной цитрамон, даже не замечая брошенной вам в след ехидной улыбочки. Вы делаете жене вечерний массаж, а она, лениво отворачиваясь и жалобно постанывая, тихо шепчет, как будто бы умирая: «Спасибо тебе, дорогой, уже почти прошло, а теперь мне надо поспать...»
И вы отчётливо осознаёте, насколько же тяжелы её страдания – ещё бы! - ведь если б только она вышла замуж за Петю: «О, Боже! Какая я всё ж была дура!» - ей не пришлось бы тупо из года в год день-деньской драить посуду и полоскать грязные носки. Молча принимая справедливые упрёки и стараясь равняться на Петю, вы каждый вечер спешите с работы домой, чтобы успеть прибраться, перестирать бельё и приготовить любимой ужин. Но... И это, увы, не помогает.
Болезнь прогрессирует. Состояние больной ухудшается. Всё происходит на ваших глазах... Из разу в раз приступы становятся всё чаще и длительнее. Аптекарши уже не просто улыбаются – они нагло смеются вам в лицо. От мучительных спазмов в голове любимую не спасает даже годами проверенное средство – роскошный букет распрекрасных роз.
Ужин при свечах, затеянный вами в один прекрасный вечер, вызывает у неё, помимо ужасающего приступа мигрени, ещё и жесточайшие рвотные позывы. И вам становится так жаль бедняжку, безумно жаль... Вы стараетесь лишний раз приласкать, пожалеть это хрупкое, несчастное создание, но всё равно изо дня в день ей становится лишь только хуже и хуже. Вы окончательно растеряны, не знаете, чего ж такого (радикального) можно ещё предпринять. Ежедневно теряете последние частицы самообладания и жалкие остатки мужского достоинства. В какой-то момент вам даже кажется, что вы обречены, но…
Выход всё же есть! Зинка!!! Ну, конечно, кто как не Зинка?! Все во дворе знают, что у той с головой всё в порядке – пожалуй, что она, и только она одна, сможет дать вам дельный совет.
В один прекрасный вечер вы, как бы не нарочно, заходите в гости к симпатичной соседке, напросившись на чашечку чая, а через пятнадцать минут об этом поступке уже заинтересованно судачит весь дом. Зинка всё подливает и подливает вам из самовара кипяточку - чашку за чашкой, улыбается странной улыбкой в ответ на ваш сбивчивый рассказ. Потом ей становится жарко, она сбрасывает с себя тонкую кофточку....
Но... Когда вы в очередной раз просите её пододвинуть: «вот то, Зиночка, вкусненькое вареньице...» - дама заметно сникает и предлагает сворачиваться, ей ведь тоже завтра рано вставать и, к тому же, у неё внезапно: «отчего-то, очень сильно заболела голова...».
Однако пускай вы пока и не догадываетесь, этот спонтанный поход к красавице Зине уже подействовал! Вы, как обычно, тихо, дабы не потревожить чуткий покой страдалицы-супруги, приоткрываете дверь квартиры и тут... Мощный удар сносит вас с ног, вы недоумевающе сидите на холодном полу, а на лбу медленно вырастает огромный синюшный шишак. Ещё бы, ведь:
«TEFAL – ДУМАЕТ О ВАС!»
Теперь голова болит уже знамо у кого, а жена... Жена чудесным образом исцелилась – Зинкин чай подействовал на неё благотворнее, нежели святая вода от Лурдской Божьей Матери. Поздравляю! На ближайший месяц вы обеспечили себе неотступное внимание благоверной и её истинно материнскую заботу.
Вы вдруг с удивлением начинаете понимать, что и в супружеской постели порою могут происходить довольно необычные вещи – немного странные, приятные, давно уже позабытые... Бывшая больная начинает просыпаться намного раньше вас – и лишь для того, чтобы до вашего ухода на службу успеть сготовить изумительно вкусный завтрак. Забавно дёргается из-за каждого звонка на ваш мобильный. Самоотверженно встречает с работы, терпеливо ожидая по окончанию смены, карауля у самой вертушки проходной. И вы шлёпаете домой по весенним талым лужам: вместе, целуясь взасос и щебеча, словно молодые жаворонки.
Иногда, впрочем, она напускает на себя таинственно-задумчивый вид и строго вопрошает, пристально и недоверчиво поблёскивая своими огромными карими глазами:
- Так что у тебя там было-то с этой Зинкой?
- Да так, просто чаю попили...
- Смотри мне! Узнаю что, убью! – и грозно водит пальчиком у вашего носа.
***
Настенный календарь безвозвратно теряет очередной белый листок, и всё вокруг постепенно, но неотвратимо, возвращается на круги своя. Снова по вечерам ждут вас горы немытой посуды, неряшливо накиданной в раковину, не доносится больше по утрам из кухни аппетитный запах яичницы, поджаренной на сливочном масле с румяным ломтиком бекона. Опять вы носитесь по аптекам в поисках неведомой панацеи… ошалев, как последний кретин. А сердце ваше тем временем умирает... Хотя это, быть может, вам и невдомёк...
Вечером вы снова укладываетесь спать – тихо, как всегда... Жена в который раз отвернулась от вас в постели, а как же – ведь у неё опять болит голова! А из глубины спальной на вас с укоризной глядит... Петя! Ухмыляется во весь рот с невесть откуда взявшейся фотографии, нагло красующейся в изящной рамочке, подвешенной над туалетным столиком...
И что ж в итоге?
На следующий вечер вы опять идёте в гости к Зинке, где-то глубоко-глубоко в душе надеясь на повторение чуда. Или, может, уже безо всякой надежды... Да кто ж знает? Ну, а чары приветливой соседки, наконец-то, начинают действовать и на вас. Каким же таким образом? Да вы и сами того не понимаете. Но, похоже, вы начинаете выздоравливать. От страшной болезни. А болезнь эта называется – ЛЮБОВЬ, а уж если быть точнее - l’amour bezotvetikus, vulgaris .
Вы выпиваете с Зинкиных рук чашечку чая, потом не отказываетесь от предложенного ею кофе... Потанцуем... и ещё раз, ещё... ещё... до самого утра... А утром неожиданно просыпаетесь в чужой постели. Усталый, но здоровый, а главное - с готовым рецептом:
«ПУСТЬ ЕЁ ГОЛОВА БОЛИТ ДЛЯ ДРУГИХ!!!»
***
Я сумел излечиться от этой страшной болезни только спустя семь лет после случайного инфицирования, вернее, через семь с половиной: полгода назад, 18 числа, в день её рождения. В принципе, Львица сама разделила нашу жизнь таким образом: до августа и после августа.
Не было никакой Зинки... и Пети не было или звали их как-то совсем по-другому. На самом-то деле всё просто: жила-была молодая красавица-жена и её, придавленный житейскими проблемами сорокалетний муж. Старая, как мир, обыденная история...
...она вернулась домой под утро. Растрёпанная, но окрылённая, по края переполненная той, слегка хмельной, легкомысленной отчаянностью, с которой и жизнь кино, и море по колено. После проведённой без сна долгой ночи, мне захотелось сейчас же услышать от неё подробных объяснений. Вернее, не совсем-то и хотелось, ещё точнее, я попросту безумно боялся их.
Но традиция есть традиция, и я спросил:
- Ты где была...?
- А тебе что за дело? Отдыхала...
- Где же...? C кем...?
Я затаил дыхание, замер. Только сердце ворочалось в моей груди, как гигантский паровой молот: «Тум... Бум... Тум... Бум... Тум... Бум...» Если честно, я вовсе не желал услышать от неё прямого ответа, но... и никак не мог остаться без него вообще...
- Неважно... Знаешь, наверное, я тебя не люблю! – недолго думая, сказала она, ковыряя маленьким пальчиком в розовом носу.
И Мир мой перевернулся... навсегда...
(Отрывок из романа "Намбер ONE, или Путь Козла")
