Ласковый май

-1-

Игорю

Что там белеет вдали? Так тревожно, как птица,
белая-белая. И отчего нестерпима тревога.
Если трактир там белеет, придётся напиться.
Если часовня, о чём я не спрашивал Бога?

Что-то белеет. Жужжат, пролетая над ухом,
милые пчёлы, а может быть, наглые осы.
Тело идёт по дороге. А где оно духом?
В старом киоске спросило оно папиросы,

и улыбнулся старик, паутинки снимая
с белых ресниц и с фальшивых и мшистых карманов.
- К нам завезли их недавно из Индокитая
для авиаторов и для морских капитанов.

Пахнут они табаком и тропической розой.
Курятся в сумерках лучше, чем в полдень зудящий,
словно плывут облака над прекрасной Формозой
и над Аннамскою тёмною пальмовой чащей.

Он мне протянет цветастую пачку в прозрачных, как дымка,
пальцах своих. И, внезапно влетевший в оконце,
ветер обрушит его, превратив в невидимку,
в пыль на траве, в одуванчика хилое солнце.

Да, всё вот так. Папиросы. Прекрасные грабли
бьют, как целуют. Не вспомнишь потом, как прекрасен
ласковый час, пролетающий на дирижабле,
ласковый май, принимающий странников "Красин".


-2-

Наташе

Вечер длинный, длинный, длинный,
неба долгая дорожка,
словно отзвук мандолины
проступает понемножку

через ровные, как вдохи,
откатившие, как море,
волны вечера, эпохи,
воздух, пепел, строчки, зори.